Работа завода была прервана революционными событиями 1917 и  немецкой  оккупацией 1918 года, которые разрушили рынки сырья и сбыта, дестабилизировали обстановку и в целом в стране, и в регионе. Когда в январе 1919 г. в Речице, наконец, утвердилась советская власть, завод стал объектом первых советских экономических преобразований. В феврале 1919 года предприятия Речицы, в том числе и проволочно-гвоздильный завод Рикков, были национализированы.

Директором Речицкий революционный комитет назначил Бориса Израилевича Эвенчика. Бывшие владельцы завода не покинули родину. Борис Афанасьевич до середины 1920-х годов оставался на должности «технорука», т.е. главного инженера завода, а Владимир Афанасьевич служил в районном лесничестве. 
Национализация, выражавшая «красногвардейскую атаку на капитал», являлась мерой скорее политической и не позволила нормализировать обстановку на предприятии, ибо экономическими ресурсами молодое советское государство тогда практически не обладало. 

Одной из наиболее острых проблем стала нехватка сырья и материалов, ибо главная сырьевая база в Украине оказалась отрезанной фронтами гражданской войны и иностранной интервенции.

Весной 1919 г. интервенция докатилась и до самой Речицы. С 8 мая по 19 июня 1920 г. город и значительная часть уезда были оккупированы польскими войсками.

Их внимание привлекли ведущие промышленные предприятий города, прежде всего, спичечная фабрика «Днепр» и завод братьев Рикк. Предприятия готовились к демонтажу и вывозу в Польшу.

По воспоминаниям участников событий, наиболее ценным оборудованием проволочно-гвоздильного завода была в то время паровая машина «компаунд». С ее помощью от главного вала-шкива через ременные передачи приводились в движение станки, волочильные барабаны, вырабатывалась электроэнергия, в том числе и для жилых домов заводчан. Опасаясь, демонтажа машины, работники завода  решили снять и спрятать самую главную часть машины – регулятор пара, без которого использовать ее было невозможно и, следовательно, она не могла представлять интереса.

Группа рабочих сняла регулятор и зарыла на территории завода, закрыв это место обрывками катанки. Как и предполагали заводчане, поляки узнали о существовании машины и упорно искали на заводе ее недостающую часть. Однако никто из рабочих не проговорился о местонахождении регулятора, и машину удалось сохранить. Также были угнаны из конюшни лошади и спрятана сбруя. Удалось упрятать даже книги заводской библиотеки в одном из погребов в жилой части завода.

Однако документы свидетельствуют, что главную роль в спасении предприятия от вывоза сыграл Борис Афанасьевич Рикк. Переговоры он вел в самой Варшаве, где смог убедить высшее военное и гражданское руководство в необходимости сохранения завода на месте. Трудно судить о его аргументах, но можно допустить, что таковым мог стать опыт работы завода на военные нужды в годы первой мировой войны. Дело в том, что польское командование развернуло в районе Речицы-Копани строительство усиленного укрепрайона, который должен был прикрывать киевское направление. Для его создания мог пригодиться и проволочно-гвоздильный завод. Так или иначе, но из Варшавы Б.А. Рикк сообщил директору завода Б. И. Эвенчику о том, что ходатайство удовлетворено и завод остается в Речице.

В середине июня 1920г. польские войска оставили Речицу, и с осени началось восстановление завода. Оно организовывалось уже новым губернским центром – Гомелем. В состав новообразованной Гомельской губернии Речицкий уезд был передан совсем незадолго до польской оккупации – в апреле 1919 г., а вместе с нею оказался в границах РСФСР.

В докладе от 1 октября 1920 г. Гомельского губернского совнархоза  Третьему губернскому съезду Советов об экономическом положении губернии Речицкий проволочно-гвоздильный завод отмечен, как предприятие металлообрабатывающей промышленности, ориентированное на выпуск продукции для снабжения фронта, с возможной производительностью до 5 тыс. пудов гвоздей в месяц и 3 тыс. гросс-винтов, при количестве рабочих 250 человек.

Таким образом, и в 1920 году, в условиях продолжавшейся гражданской войны, потенциал завода по-прежнему использовался для военных целей, причем масштабы производства росли, что видно по числу работающих. Однако сохранение квалифицированной рабочей силы становилась все более острой проблемой. Именно в этот период экономическая разруха и острая нехватка продовольствия достигали своего апогея и вынуждали рабочих многих предприятий бросать город и отправляться вместе с семьями в сельскую местность, где, занимаясь земледелием, они спасались от голода. Масштабы этого «исхода» были угрожающими: в 1921 году на заводе оставалось уже 138 человек.

Более того, отчет Гомельского губернского экономического совета высшему органу  Советской Республики – Совету Труда и Обороны РСФСР, составленный 1 октября 1921 года, свидетельствовал, что не менее острой проблемой  предприятий губернии, в том числе и проволочно-гвоздильного завода, по-прежнему являлась необеспеченность сырьем и материалами.  Причиной этого являлась не только разруха, оставленная войнами и революциями. Советская экономическая политика этого времени носила название «военного коммунизма» и была направлена на ликвидацию капиталистических взаимоотношений в производстве, в первую очередь товарно-денежных. Обмен промышленных товаров на сельскохозяйственную продукцию должен был совершаться в натуральной форме. Отменялись все денежные налоги, а также оплата за предоставление всякого рода государственных услуг (транспортных, городского хозяйства). К 1920 году 93% заработной платы в стране выдавалось рабочим и служащим товарами первой необходимости.

В то же время обеспечить производство всем необходимым хозяйственные органы не были способны. Тот же отчет Гомельского губисполкома указывал, что потребность Речицкого проволочно-гвоздильного завода в сырье централизованно удовлетворялась только на 3-5%. Для выхода из положения  предприятие пыталось прибегать к закупкам на рынке путем обмена собственной продукции. Но рыночные продажи строго ограничивались квотой Государственного Совета Народного Хозяйства. В этих условиях предприятие с трудом обеспечивало свои текущие потребности. Запасы сырья были в основном трехмесячными, топлива хватало также на 3-4 месяца. Предприятие работало с большими перебоями.

В 1921г. в Советской республике был объявлен курс на «новую экономическую политику» (НЭП), который означал возвращение товарно-денежных рыночных механизмов под строгим контролем государства.   Переход к новым принципам хозяйствования отразился и на судьбе Речицкого проволочно-гвоздильного завода.
Решением Президиума губсовнархоза от 17 октября 1922 года речицкий гвоздильный завод, успевший уже получить название «Речгвоздь» был переименован в завод «Интернационал».

В  этом же году произошла его реорганизация в  Речицкое объединение государственных заводов, в которое были включены проволочно-гвоздильный, винтовой, лесопильный заводы и вальцевая мельница. «Интернационал» в числе многих других предприятий перешел на хозрасчет.

На 1 марта 1922г. количество рабочих по всем предприятиям составило: рабочих – 133 чел., служащих – 19 чел. Однако нестабильность в работе объединения через год привела к снижению числа работающих: рабочих осталось 119 человек, служащих – 18.  Из рабочих женщины составляли  10%, столько же было подростков, труд которых вынуждены были использовать на предприятии. Квалифицированная рабочая сила составляла 60%.

До перехода на хозяйственный расчет работал только проволочно-гвоздильный завод и мельницы. Запуск Винтового завода был задержан в связи с  наступлением со стороны Мозыря на Речицу армии генерала С. Булак-Балаховича, объявившего войну большевистской власти. Приготовленное для завода оборудование пришлось срочно эвакуировать, и завод был пущен в ход только с 1 мая 1922 года. Однако из-за отсутствия сырья и кризиса сбыта продукции через 2 месяца он был остановлен.

Несколько оживила работу передача объединению из ведомства Райлеса лесозавода. На нем была установлена новая паровая машина, мощностью 50 лошадиных сил  вместо старой, разрушенной в 1920 году. 

Что касается оборудования основного, проволочно-гвоздильного завода, то более половины станков в это время бездействовали. Они либо находились в капитальном ремонте, либо в стадии установки, либо не работали из-за отсутствия сырья. Например, в проволочном отделении из 54 барабанов бездействовали 30; в гвоздильном отделении из 27 станков не работали 11; в винтовом не работали все 65. 

По-прежнему с большими сложностями решалась проблема сырья. Для его заготовки у завода не было собственных средств, поэтому приходилось перерабатывать «давальческое сырье», принадлежавшее разным учреждениям и частным лицам, за что предприятие получало определенный процент продукции.

В мае 1922 г. предприятие вновь оказалось перед угрозой отсутствия сырья. Чтобы не допустить полной остановки завода, дирекция обратилась в Госсовет народного хозяйства с просьбой о предоставлении фонда для сырьевых  закупок. Решение было найдено в духе того времени: ГСНХ выдал кратковременную ссуду в виде 3 тыс. пудов ржи. Получив его, объединение заарендовало пароход, на котором хлеб был отправлен в Екатеринославль. Там его обменяли на 4 тыс. пудов проволоки, что должно было обеспечить работу завода на полтора месяца.

Этот запас завод сумел растянуть на три месяца, но вскоре остановился и второй поставщик – Брянский арсенал. Это вынудило искать сырье аж на  Урале. Приобретенные там 3 тыс. пудов проволоки доставлялись в Речицу в течение 2,5 месяцев. В этот критический момент Гомельскому торговому управлению удалось закупить для завода несколько вагонов проволоки в Харькове, но доставить ее тоже смогли только в конце декабря – начале января 1923 г.

В этих условиях заводу приходилось перестраивать производство с учетом и  наличия сырья, и рыночной конъюнктуры. Был сокращен выпуск гвоздей больших размеров и увеличена выработка мелких, которые при рыночном денежном расчете имели равную ценность.

Реализация продукции производилась через Гомторг – Гомельское торговое управление, с которым у завода был заключен генеральный договор. В соответствии с ним, Гомторгу сдавалось 75% продукции, а 25% закупала местная кооперация.

Финансирование объединения производилось через Государственный банк. В 1922 году здесь был получен кредит, который использовали под торговые векселя, т.е. только для расчетов за приобретенное сырье и материалы с поставщиками через тот же банк. Определенную поддержку завод получал и от Речицкого уездного исполкома: например, в 1923 г. на нужды завода исполкомом было отпущено 5 тыс. пудов ржи.

Условия работы предприятия определяли и его социальную политику. В условиях, когда запасы сырья обеспечивались только на три месяца, коллективные договора с рабочими заключались на тот же срок, а оплата носила натуральный характер даже после официального введения в 1921 г.  денежного обращения. Так с 1-го мая 1922 г. с рабочими был заключен коллективный договор до 1 августа, а мерой расчета служили  «хлебные единицы». Например,  оплата рабочего 6 разряда составляла 9 пудов муки, 9-го – 12 пудов, а 1-го разряда – 41 пуд. С 1-го августа указанная зарплата была повышена на 12%, вследствие общего роста цен на продукты. С  1-го октября  того же года был заключен договор еще на три месяца: по 1-е января 1923 г. В соответствии с ним, зарплата того же рабочего 6-го разряда определялась  исходя из следующего набора продуктов: муки – 23 фунта; мяса – 18 фунтов; сахара – 3 ¾ фунта; жиров – 4 ½ фунта; соли – 1фунт; крупы – 14 фунтов; ситца – 7 аршин; сапог – 1/12 часть. Стоимость указанного набора продуктов оплачивалась денежными знаками, кроме хлебной части. Которая составляла около 40%.

Вследствие проведения в 1922 г. в РСФСР финансовой реформы в оборот был пущен так называемый «товарный», т.е. обеспеченный золотом рубль. С 1 января 1923 года договора с рабочими были заключены по 1-е апреля с исчислением зарплаты уже в полновесных рублях: для 1-го разряда она составляла, например, 4 рубля.

Вообще зарплата на заводе исчислялась по 17-ти разрядной сетке при соотношении между 1-м и 17-м разрядом как 1:7. В 1922-1923 годах она равнялась 65-70% заработка довоенного (имеется в виду 1913 год) времени. Кроме зарплаты, 70% персонала пользовались бесплатным отоплением и освещением квартир, городским рабочим выдавались дрова, работающим во вредных цехах – спецодежда и жиры. Всем рабочим в течение года предоставлялся отпуск, продолжительностью месяц. 60% зарплаты выдавались дензнаками и 40% хлебом.

При всех сложностях работы в начале 1920-х годов предприятие смогло добиваться и собственной прибыли. Так, за 1922-1923 годы она составила 10 тыс. рублей золотом и была израсходована на дооборудование, капитальный ремонт и усиление оборотных средств.

В 1922 году завод вырабатывал 26 448 пудов гвоздей, в следующем 1923г. –  29 489 пудов, что было на 11,5 % больше. Для сравнения, в 1913 г.  продукция завода составляла 30 000 пудов. Таким образом, в 1923 году предприятие почти достигло довоенного уровня производства.

В том же году объединением было заключено соглашение с Западной железной дорогой на эксплуатацию Днепровской железнодорожной ветки при станции Речица.

НЭПовские механизмы позволили «Интернационалу» восстановить стабильность работы: с середины 1920-х годов предприятие не опускало установленную планку по выпуску продукции, выполняя свои задания более чем на 100%. Учитывая конъюнктуру и выполняя задачу обеспечения  «экономической смычки» города с крестьянской деревней, завод снизил  рыночные цены на продукцию от 40 до 56 %, что вызвало увеличение спроса на нее со стороны  крестьянства. Значительно увеличились и объемы продаж. Например, если  в 1923/1924 годах было реализовано продукции на сумму 277 634 руб., то уже в 1924/1925 годах – на 621 358 руб., т.е. на 223,8%.

Улучшившиеся финансовое положение предприятия позволило повысить заработную плату рабочим, выделить средства на проведение капитальных работ, а также на улучшение жилищных условий и быта заводчан, постройку новых и капитального ремонта уже существующих общежитий и домов.

Кроме того, была провозглашена задача «оздоровления производственной обстановки труда путем устройства разного рода приспособлений, уничтожающих основные вредности производства». В рамках ее осуществления были внедрены меры по улучшению охраны и условий труда: ограничению выделения вредных газов и пыли, чрезмерной влажности, воздействия высоких температур. Были выделены средства для устройства вентиляции, отопления помещений, увеличения освещения в них, механизации транспортировки тяжестей и т.д. 

Все эти преобразования на заводе происходили на фоне развертывания в стране курса на «социалистическую индустриализацию» и усиления «классовой борьбы с ее противниками». Повсеместно начиналась подготовка к репрессиям по отношению к тем, кто был связан с дореволюционными экономическими и политическими структурами, кто смог укрепить свои позиции в рыночных условиях НЭПа, с более-менее зажиточным крестьянством и т.д. Одной из первых мер, которая изолировала от общественной жизни целые социальные группы и поставила их под подозрение, стало лишение права избирать и быть избранным в органы власти, в том числе и местные. 

В результате уже первого этапа широкомасштабной кампании лишения избирательных прав, которая прошла в 1924г., в «лишенцы» попала и вся семья Рикков. Последствия были драматичными: оба брата были уволены с занимаемых должностей. Власти припомнили им «помещичье-буржуазное прошлое», хотя от их имущества практически ничего не осталось. Так, в собственности Владимира Афанасьевича, на руках которого находилось шесть иждивенцев, было две десятины пахотной и три десятины сенокосной земли, а также одна лошадь. Это был уровень минимального середняцкого хозяйства. Тем не менее, вся семья Владимира, включая его жену,  престарелую тещу, а также пятерых детей, старшему из которых было 18, а младшему 5 лет, оказались в категории отверженных. Но это был только первый этап испытаний.

С этого момента судьба Владимира Афанасьевича теряется, достоверные сведения о нем и членах его семьи пока отсутствуют. 

Борису Афанасьевичу удалось вскоре устроиться на спичечную фабрику «Днепр», где он проработал еще десять лет. Но в ноябре 1933 г. Борис Рикк вместе с группой заводских специалистов и рабочих был арестован по обвинению в принадлежности к «контрреволюционной организации и проведении вредительской и диверсионной работы». Постановлением Коллегии ОГПУ Борис Афанасьевич был приговорен к высшей мере наказания и 22 мая 1934г. расстрелян. О надуманности обвинения и несправедливости приговора свидетельствует тот факт, что Борис Рикк был полностью оправдан уже в самую первую волну реабилитаций – в октябре 1956 года.

Тем временем завод продолжал свое развитие в качестве Речицкого объединения «Интернационал». К концу 1925 года перед предприятием остро встала проблема замены оборудования, техническая изношенность которого составила около 80%. Насущным являлся также набор квалифицированных рабочих и инженерно-технического персонала. В связи с этим на завод были направлены специалисты из других союзных республик, которые проводили консультации и оказывали помощь в подготовке местных кадров. Но кадровая проблема не была решена полностью: известно, например, что в 1928 г. на заводе работал всего 1 человек по специальности теплотехник, общий стаж которого не превышал 5-ти лет.

В 1926 г. в судьбе Речицкого края произошло важнейшее событие: уезд был передан из состава РСФСР в состав БССР. Объединение «Интернационал» было переподчинено Белорусскому металлотресту.

В 1928/29 годах объединение, как и вся экономика Беларуси, перешло на пятилетний план работы, а его коллектив включился в разнообразные формы «социалистического соревнования». На заводе создавались ударные бригады, которые ставили задачей выполнение нескольких норм за одну смену. Соревнование организовывалось как между отдельными бригадами, так и между цехами.

Постановлением президиума ВСНХ БССР в ноябре 1929 года объединение «Интернационал» в числе некоторых других успешных предприятий, было переведено на 7-часовой рабочий день, но при этом  повышены требования к уровню производства. В докладной записке Белметаллотреста в ВСНХ БССР о мероприятиях по улучшению качества продукции на предприятиях на 1929 год, в отношении  Речицкого завода «Интернационал» отмечено: «Нареканий со стороны покупателей на недоброкачественность продукции за последние полгода-год  не встречается. Качество продукции постепенно улучшается. Начальникам цехов под личную ответственность дано распоряжение следить за качеством продукции, выпускаемой цехами».

С 1932 года, находясь в составе Белметаллообъединения Совета Народных Комиссаров БССР, завод был передан в подчинение Народного комиссариата тяжелой промышленности СССР.

В условиях развертывания индустриализации и наращивания темпов производства предприятию вновь пришлось столкнуться с проблемой квалифицированной рабочей силы и инженерных кадров, которых в Беларуси в то время не готовили. Выход был найден в системе техобуча, организованной непосредственно на рабочих местах. Работники без отрыва от производства повышали свои технические знания в системе кружков техзнаний, созданных в цехах и управлении. Между кружками разных цехов проводились соревнования на лучшее выполнение показателей, за завоевание первенства по сдаче экзаменов на «отлично». В свою очередь среди «отличников» создавалась новая ступень обучения, где помимо своих  процессов работы, они изучали все технологии производства, начиная с сырья.

Отличники оказывали помощь остальным рабочим в подготовке к сдаче технико-производственных экзаменов. В качестве морального стимулирования результаты соревнований ежедневно вывешивались на информационной доске. Периодически созывались совещания участников кружков по овладению техникой, на которых обсуждались вопросы лучшей постановки учебы. Для пропаганды технических знаний широко использовались радио, кино, печать, распространялась техническая литература.

В конце 1936 года на предприятии были организованы курсы мастеров социалистического труда, на которых рабочие на протяжении 2,5 лет без отрыва от производства могли повышать уровень своих знаний, изучать вопросы технологии, материаловедения, организации производства, общеобразовательные предметы, а также иностранные языки. В 1938 году состоялся первый выпуск этих курсов. Впоследствии количество мастеров, прошедших данные курсы увеличивалось.

В 30-е годы ХХ века рабочие завода оказались вовлечены и в наиболее популярное на то время «стахановское движение», смыслом которого было рекордное выполнение норм за счет рационализации труда. К 1936 году движение было организовано так широко, что заводских одиночек-стахановцев стали объединять в стахановские бригады, смены и т.п., а  для руководства этим соревнованием на предприятиях был создан специальный Речицкий городской стахановский комитет комсомола. 

Повышение профессиональной подготовки, а также разбуженный соревнованиями энтузиазм  способствовали выполнению  производственных  планов и снижению отбракованной продукции.

В конце 1930-х годов в структуру завода входили шурупный, гвоздильный и тарный цеха, а также проволочное и машинное отделения и  котельная.

Интересные сведения о предвоенном предприятии сохранил гвоздильщик с 1930 г. Василий Степанович Чижик. По его воспоминаниям,  цеха обеспечивались электроэнергией от одного привода через трансмиссии, прикрепленные к стенам. Шурупный цех располагался в подвале, где стояли пресса, а наверху (вроде второго этажа) находились нарезные и обточные станки. Рядом с цехом располагалось проволочное отделение, за ним – машинное и котельная.

Машинное отделение было оборудовано мощной вертикальной паровой машиной знаменитой немецкой фирмы «Шихау» на 250 лошадиных сил, а также меньшей – около 75 сил, которая давала электроэнергию для освещения завода. Кроме этого была большая одноцилиндровая машина, а позже в котельной поставили локомобиль (передвижной паровой двигатель) сил на 350-370. В котельной работали два небольших котла, в одном из которых, отжигали проволоку. За котельной располагалось проволочное отделение, затем гвоздильный и тарный цеха.

В гвоздильном цеху имелось 45 станков. В их числе был большой пресс «Национал», который позволял рубить гвозди 8х250 мм; два других пресса производили гвозди 5х150 мм и 4х100 мм. Остальные, малые, пресса рубили мелкие гвозди – 3,5х90 и 3х80 мм, а также штукатурные. Самые миниатюрные гвозди от 5х150мм до 1х15мм производились на станках-автоматах, прозванных «хлопушками». Цех давал до 30 тонн гвоздей в месяц.

Вагоны с поступившим сырьем разгружали вручную. В травильное отделение и обратно катанку возили на подводах лошадьми. Готовую продукцию: ящики, катанку и проволоку на склад отправляли вагонетками также с помощью лошади.

Протяжка проволоки осуществлялась мокрым способом. Возле станков стояли кадки с кислотным раствором. Так же вручную проволочники снимали проволоку с барабанов. Протягивали ее через стальные диски, в которых были отверстия.

В июне 1935 года специальным постановлением Совета Народных Комиссаров БССР на заводе была начата реконструкция: проведен капитальный ремонт оборудования и замена наиболее устаревшего. Это позволило увеличить мощность завода и выпуск продукции. Средства были выделены также на строительство жилого дома для семей рабочих.

В 1938-1939 годах на заводе появилась первая автотракторная техника:  полуторатонный грузовик («полуторка»), три трехтонных грузовых ЗИСа («Завод имени Сталина») и два гусеничных трактора «Сталинец». Автомашинами и тракторами для завода вывозили дрова и лес из деревни Бабичи.

В последние предвоенные годы завод выпускал около 40 тыс. пудов гвоздей в год, а кроме них – товарную проволоку, шурупы. В эти же годы был освоен выпуск товаров народного потребления – матрацев и железных кроватей. К 1941 году мощность предприятия по сравнению с 1917 годом возросла в 5 раз, работало на нем уже 414 человек. Завод являлся одним из крупнейших предприятий машиностроительной промышленности БССР.

Первые тревожные настроения заводчане ощутили, когда Президиум Верховного Совета БССР 26 июня 1940 года издал Указ «О переходе на 8-часовой рабочий день и 7-дневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений», а также Указ от 10 июля 1940г. «Об ответственности за выпуск недоброкачественной продукции». Обосновывались эти документы  необходимостью повышения оборонной мощи страны и бдительности населения перед опасностью вражеского вторжения. Согласно указам партийная и комсомольская организации на предприятии должны были составлять отчеты о производственной деятельности «ежедневно, глубоко вникая во все «мелочи» производства, быть в курсе жизни цеха, всего завода, не пропускать ни одного случая нарушения трудовой дисциплины, вести борьбу за уплотнение рабочего дня, выполнение производственного плана».

Дыхание войны было уже близко…